— Я тоже, — я не рассказала Меган, но проснулась я с лицом, прижатым к подушке и зубами, сжатыми в крике. К счастью, а то она подумала бы, что кто-то пытается меня убить.

— Так как насчет этого? Ты позволишь мне сводить тебя на свидание?

— А ты поможешь мне с выбором наряда?

— О, да — на его лице заиграла улыбка, предвещающая неприятности.

— Я не оденусь в нижнее белье, так что выкинь эту картину из своей головы.

— Черт. Стоило попробовать.

— У меня есть право вето на любое из твоих решений.

— Полагаю.

— Ладно. Тогда мы идем на свидание.

— Тогда да..

Я не сказала ему, что технически, это мое первое свидание. Я ходила на свидания группами, но никогда на такие, когда парень должен был забрать меня и ожидалось, что он платит, отодвигает мне стул и целомудренно целует в конце.

Хантер встал с дивана, когда Меган выключила душ.

— Вы там еще живы?

— Да, — отозвались мы оба.

— Ты отрезала парочку конечностей? — спросила она.

— Нет, он в целости.

— Ну, скажи ему, что если он еще раз тебя обидит, то уже не будет.

— Поняла, — я повернулась к Хантеру. — Она говорит…

— Я понял. Ты придешь домой теперь? Тебя там ждет чашка кофе, чернее, чем грех.

— Встретимся там, ладно? Я просто хочу поблагодарить Меган и собрать вещи.

— Ладно, Мисс. Увидимся дома.

Он ушел и я упала на диван. Меган появилась из своей спальни с полотенцем на голове.

— Ну?

— Он извинился самым романтичным способом и ведет меня на свидание.

— Тебе все равно надо быть осторожной.

— Я знаю, — я знала, что она хочет сказать. — Он не Тревис.

— Нет.

— Все равно.

— Я знаю, Мег.

— Тогда ладно.

Я поднялась, чтобы собрать вещи с прошлого вечера. Я все еще была в пижаме.

— Спасибо, что разрешила завалиться к тебе, — сказала я, обнимая ее.

— В любое время, детка. Ты знаешь, я всегда с тобой.

— Спасибо.

— Позвони мне. Я хочу знать детали. Заставь его отработать это.

— Ох, поверь мне, я так и сделаю. Он будет мыть посуду как минимум недели две. Увидимся.

— Пока.

Глава 21

— Я волнуюсь, — сказал Хантер мне на ухо во время лекции по человеческой сексуальности.

— Естественно, мы же говорим о ЗППП, у кого-чего болит, — шикнула я в ответ. Не играло бы никакой роли, если бы мы говорили в полный голос. Большинство так и делало, так что был постоянный шум от разговоров, который профессор не трудилась прерывать.

— По поводу нашего свидания. Я знаю, что тебе надо надеть.

— Ты уверен, что ты не гей? У тебя слишком глубокие знания касательно моего гардероба.

— Нет, у меня глубокие знания о тебе. Я имею ввиду, мы же спим в одной комнате.

Это было правдой. Я знала почти весь его гардероб, включая боксеры, которые я или видела слишком часто или слишком редко, в зависимости от дня.

— Ты сегодня очень красивая. В смысле, ты всегда красивая, но я недостаточно часто это говорю.

— Ого, ты действительно ко мне подмазываешься, — сказала я, когда Марджери велела помощникам раздать маленькие корзиночки с презервативами. Подобные вещи разрешено делать в университете. Мне оставалось надеяться, что она не начнет устраивать демонстрацию с бананом.

— Надень, прежде, чем действовать,* передай дальше, — сказала Карисса, одна из помощников, подавая мне корзину.

рифма — Wrap it before you tap it

— Как думаешь, ты cможешь это запомнить? — спросила я Хантера.

— Тебе придется напомнить мне об этом, — сказал он, заставляя мою спину покрыться мурашками.

— Я преподам тебе урок с бананом чуть позже, — прошептала я, пока Марджери пыталась призвать нас к порядку, чтобы рассказать о хламидии. Как мило.

— Жду с нетерпением, — подмигнул он.

Мы вместе возвращались домой и Хантер был на удивление тихим.

— Пенни за твои мысли? — сказала я.

— Я просто подумал, что моя мама полюбила бы тебя.

— Какой она была?

— Красивой. У меня есть ее черно-белая фотография, я тебе покажу. Она тратила большую часть времени на благотворительность, но у нее также была степень по архитектуре. Она всегда шутила, что люди думали, что она жена-трофей, пока она не открывала рот и не ставила их на место. Папа говорил, что она острая как хлыст. У нее был ответ на все. Я не думаю, что эта женщина хоть раз проигрывала спор.

— Как она выглядела? — я представила себе темные волосы и улыбку Хантера.

— У меня ее голубые глаза. И некоторые говорят, что улыбка. Я больше похож на отца, чем на нее. У меня есть и его фотография, если ты хочешь увидеть.

Я хотела. Я хотела увидеть, откуда он появился, раз уж я не смогу их узнать. Если он не собирался позволять тому, что сделал его отец, определять его чувства к нему, то я тоже не собиралась.

— Ты не злишься на него? Действительно?

— Я злился какое-то время. Я много думал и говорил с тетей и психологами, и все такое. Я ломал и поджигал вещи. Меня арестовывали больше, чем несколько раз.

— Не может себе представить, — сказала я, притворяясь шокированной.

— Я был панком какое-то время.

— Дай угадаю, — сказала я, поворачиваясь и шагая спиной, чтобы видеть его. — Ты был скейтером с ирокезом и у тебя было, или не было, проколото ухо. И твои штаны наверняка спадали.

Он уставился на меня.

— Я не был скейтером. Я был просто парнем, который часто катался на скейте.

— Одно и то же. То есть я права во всем остальном?

— У меня все еще есть шрам от сережки.

Он остановился и нагнул голову, чтобы я могла увидеть малюсенькую дырочку в его левой мочке. Я повернула голову и поняла, как близко мои губы к его и как они хотят соединиться с ними. Нет. Плохие губы.